— Могу попытаться очистить, — сказал технодесантник. — И уменьшить шум помех.
— Выдели голос, — приказал Рейнц. — Я должен знать.
Технодесантник поменял настройки и вновь проиграл запись.
— …срочно отнести к дворцу. Воспользуйтесь входом под зданием сената и отправляйтесь к коллекторам в трех километрах к северу. Пусть эта лоялистская скотина пострадает во…
Голос был молодым. Новобранец. Дух Императора, это означало, что они начали рекрутировать бойцов.
— Еще раз.
— …к дворцу. Воспользуйтесь входом под зданием сената и отправляйтесь к коллекторам в трех километрах к северу…
— Достаточно. — Рейнц откинулся назад. — Позовите капеллана Инхасу.
— Слушаюсь, командор.
Технодесантник, скребя по потолку «Финвала» серворукой, торчащей из ранца, отправился наружу. Бронетранспортер был превращен в командирскую ставку, расположенную в самом центре позиций Багровых Кулаков, разместившихся в огромном кратере. Вторая рота надежно увязла здесь после того, как расправилась с потоком полулюдей, прорывавшихся к поверхности. Учитывая, что Имперская Гвардия оказалась разбита, а город наводнили враги, Рейнц не мог просто отправить туда своих десантников, не имея наводки.
Теперь она у него появилась.
— Командор? Какие вести? — Внутрь «Финвала» заглянула похожая на череп маска Инхасы.
— Мы нашли их. Подземный дворец. Вот где прячется Сарпедон. Там же и наше знамя. Добраться туда можно по тоннелю, идущему от здания сената.
— Неожиданно. И каков будет твой план?
— Забыть про Гвардию, — сказал Рейнц. — Погрузиться в машины и со всей мыслимой скоростью добраться до места, чтобы обрушить на врагов все свои чертовы силы. Есть возражения?
— Никак нет, командор.
— Отлично. Скажите людям, что Дорн и Император наконец решили подарить им сражение.
Консул Кельченко погибал среди унылых, залитых кровью индустриальных пейзажей Восточного Грейвенхолда.
Это было только вопросом времени. Могучие орудия Четвертого королевского артиллерийского полка Карвельнана были способны стереть в пыль целые кварталы, лежащие в нескольких милях от них, но совершенно не могли сопротивляться стремительным наскокам и отходам налетчиков-ксеносов. Особенно если подобные нападения перемежались с атакующими волнами кровожадных воинов-рабов.
Как единое формирование артиллерия прекратила свое существование уже через пятнадцать минут после первого удара рабов. Ксеносы, ранее изводившие селевкийские патрули, перестали прятаться и разрезали укрепления гвардейцев на несколько частей.
Солдаты видели полуобнаженных акробаток, которые не столько сражались, сколько танцевали, перепрыгивая через груды обломков и играючи срубая головы. Были там и кошмарные твари, напоминавшие бойцовых собак, с которых содрали шкуру. Эти таились в тени зданий и заглатывали людей целиком.
Кроме них, артиллерийским расчетам досаждали и мучители, сопровождаемые свитами из изуродованных эльдаров, более похожих на зверей и оттаскивавших гвардейцев к своим повелителям. Те солдаты, кто был более-менее осведомлен о происходящем, рассказывали, что у врагов где-то есть лаборатории или храмы и что мучители только пользуются сражением, чтобы продолжать свои священные эксперименты. Вопли, долетавшие издалека, были достаточно убедительны, чтобы поверить в эту историю.
Летающее существо вынырнуло из тени заводского здания и спикировало на экипажи трех «Василисков», расправившись с ними буквально за несколько минут, сопровождавшихся паникой и криками боли. С расстояния тварь казалась каким-то механизмом, но вблизи стали видны красные, сочащиеся влагой мышцы, проступавшие под пластинами брони. А затем распахнулось брюхо, откуда высунулись когтистые лапы, затянувшие внутрь вопящих людей. Ни у кого не было времени размышлять над тем, что это за существо и откуда оно взялось. Те немногие, кому удалось увидеть его и уцелеть, списали его просто на очередной эксперимент ксеносов в области причинения страданий.
Четвертый королевский артиллерийский полк Карвельнана более не являлся составной частью имперских войск в Грейвенхолде. Скоординированные обстрелы города были теперь невозможны, поскольку каждый здесь оказался слишком озабочен вопросом собственного выживания, чтобы поддерживать связь с остальными. Уцелевшие танки время от времени стреляли по измученному городу, надеясь, что их практически случайный огонь хоть немного увеличит шансы Имперской Гвардии. Артиллерийские войска Карвельнана никогда не относились к элитным формированиям и не обладали благородной историей, но камни Грейвенхолда запомнили много примеров неподражаемой отваги. Некоторые экипажи сражались против воинов-рабов одними только лазерными пистолетами и кулаками, продолжая заряжать «Сотрясатели». Отдельные солдаты добровольно вызывались в качестве гонцов, чтобы попытаться найти помощь или получить распоряжения в уже не существующих командных центрах.
Конечно, многие поддавались панике или просто сходили с ума. Кто-то пытался увести свои танки из промышленного района и через ворота возвратиться в относительную безопасность космодрома. Но для этого предстояло миновать стену, которая уже превратилась в гнездилище эльдарских воинов. У этих ксеносов были странные, крылатые прыжковые ранцы, позволявшие быстро перелетать с одной позиции на другую, чтобы выбрать удобный ракурс для залпа из тяжелых орудий, стрелявших сгустками черноты. Броня самоходок класса «Василиск» и ракетных установок класса «Мантикора» практически не могла противостоять этому вооружению, и вскоре все дороги, ведущие к воротам, были перекрыты сгоревшими артиллерийскими машинами. Люди тонули в пылающем прометии. Снаряды не выдерживали жара и наполняли лабиринт промышленных зданий ядовитым дымом и жидким огнем. Несколько «Василисков» окопалось, образовав импровизированные укрепления, и теперь разрозненные островки сопротивления вели свой последний бой. Многие экипажи предпочли позволить воинам-рабам перевалить через оборонительные позиции и взорвать их, отправив сотни врагов и десятки друзей на встречу с Императором. Кое-где небольшим отрядам пехоты даже удавалось обустроить вразумительные укрепления и загонять нападающих в коридоры смерти, превращая рабов в кровавую дымку залпами артиллерийских орудий ближнего действия. Одна из таких позиций размещалась на территории огромной фабрики, среди зернохранилищ и конвейеров, где рабочие сервиторы, не обращая внимания на творящееся вокруг смертоубийство, продолжали выполнять свою дневную норму. Именно там спрятали и последний довод артиллерии Карвельнана — второй «Смертельный удар», снаряженный разделяющейся боеголовкой с многочисленными кластерными зарядами, которые были способны моментально превратить в усеянный кровавыми ошметками пустырь позиции целой дивизии.
Никто не знал точно, где находится консул Кельченко. Последний раз о нем слышали, когда он проезжал мимо артиллерийских позиций на командирской «Саламандре», проверяя работу и моральный дух орудийных расчетов. Где бы он ни был, консул пытался выйти на связь с экипажем «Смертельного удара», хотя и трудно оказалось с уверенностью сказать, что это был именно он, поскольку передача длилась всего несколько секунд. С другой стороны, говоривший успел продиктовать коды запуска, а все остальное — неважно.
Возможно, на связь выходил другой офицер, получивший коды и решивший послать последнее напоминание о гневе Императора в самое сердце вражеских позиций. А может быть, какой-нибудь ксенос или культист выдавал себя за Кельченко, или это действительно говорил консул, но находящийся под воздействием вражеской магии. Однако куда легче верилось в то, что Кельченко просто понимал, что минуты его жизни сочтены, и собирался оставить Энтимиону IV внушительное напоминание о себе.
По правде говоря, это мало кого интересовало. Офицер «Смертельного удара» отдал приказ, и ракета стартовала, нарисовав огненный полумесяц в клубящихся черных тучах. Целью ее стали особняки на севере города, где, как предполагалось, ксеносы и планировали свое продвижение на юг, чтобы захватить Грейвенхолд. Ракета взорвалась над городом, и на особняки опустился сверкающий занавес отдельных снарядов.