Сафентис послужил Омниссии даже своей смертью. Это был предел возможностей любого техножреца. Антигон ощущал горькое сожаление, что Сафентис отдал жизнь, задерживая Скраэкоса. Да, Антигон получил время перевести свое сознание в систему «Пса Войны» и овладеть боевой машиной настолько, чтобы убить Скраэкоса. Но разве не Антигон должен быть там, внизу? Разве не ему следовало пожертвовать жизнью? В том, что произошло на Каэронии, была и его вина, поскольку Антигон находился здесь с самого начала.

Но в этом случае он довел дело до конца. И впереди еще будет масса возможностей отдать жизнь. Антигон выгнал покаянные мысли из головы, прочел короткую молитву, чтобы облегчить путь душе Сафентиса, и вновь сконцентрировался на титане.

Внутри «Пса Войны» царили темнота и мерзкий запах. Ересь и разложение осквернили древнюю технологию постройки титанов. Информационный центр, рыхлый и покрытый слизью, казался похожим скорее на внутренности животного, а не машины. Антигон ощущал окутавшую разум теплую влажность — как будто нечто чуждое пыталось просочиться в его мысли и заразить их разложением.

Разведывательный титан «Пес войны» представлял собой огромную и сложную машину. Чтобы управлять им, требовалось, по крайней мере, трое операторов, а то и больше. Рубка управления в голове титана была заполнена сплошной массой хранилища информации — клейкого, похожего на мозг вещества. Если бы у Антигона имелось тело, оно бы содрогнулось от такого способа Механикус Тьмы контролировать боевую машину.

Антигон был уверен, что сможет овладеть титаном настолько, чтобы ходить. Сдвоенные плазменные орудия, установленные в оружейных гнездах титана, представляли куда большую сложность. Еще внутри были запутанные системы датчиков и блоки тактических регистраторов, необходимых оператору-человеку — или кому бы то ни было — во время сражения.

Антигон вгляделся в странные грибовидные наросты, образующие операционные системы титана, и обнаружил коммуникационный центр. Он выбрал широкополосный вокс-передатчик, способный связаться с каждым, кто имел включенный вокс-узел.

— Юстициарий, — обратился он к темному спектру радиосигнала. — Ты меня слышишь?

В ответ раздались сотни шепчущих голосов, но один из них резко выделялся на общем фоне.

— Слышу, — донесся голос Аларика.

— Скраэкос мертв. Сафентис тоже погиб.

— Понял. Атака сервиторов захлебнулась несколько секунд назад. Ты можешь закончить дело и уничтожить их всех?

— Возможно. Я еще не добился полного контроля. Я удивлен, что смог сделать хоть что-то.

— Магос, титан бы нам очень пригодился. То, что мы увидели, — это лишь первая реакция. Скоро на нашем пути встанет целая армия, или…

Колоссальный взрыв информации оглушил Антигона, словно тысячи хоров с разных сторон одновременно завопили на одной частоте. Волна едва не лишила магоса сознания, но он сумел удержаться. Так человек, цепляясь за перила, держится на палубе в жестокий шторм.

— Это Образец! — закричал он, не зная, слышит ли его Аларик. — Это ОСК! Это должен быть именно он!

— Антигон? — Голос Аларика пробился сквозь вихри информации, все еще бушевавшие в системе «Пса войны». — Я потерял настройку! Что происходит?

Антигон попытался ответить, но информационные потоки забивали все вокруг белым шумом, и магос не мог слышать даже собственные мысли.

— Стой! — продолжал кричать Аларик. — Подожди! Я что-то увидел…

Аларик, надеясь на ответ, прислушался к треску помех на вокс-канале, но так ничего и не услышал.

Корпус упавшего титана был густо забрызган кровью. Участок бетонного покрытия, ограниченный частями машины, был покрыт телами техножрецов и сервиторов. Жрецы-демоны исчезли: возможно, их отогнал решительный огонь штурмболтеров Серых Рыцарей, возможно, испугала гибель Скраэкоса. В живых оставалось еще много сервиторов, но они утратили координацию и петляли между обломков по одному или по двое, вместо того чтобы целеустремленно бросаться на противников. Казалось, некоторые потеряли даже чувство направления: они бесцельно бродили вокруг ног титана, все больше отдаляясь от позиции Аларика. Оставшиеся Серые Рыцари, включая приползшего Кардиса, довольно легко удерживали сервиторов на расстоянии.

Внимание Аларика привлекло отдаленное движение в районе высокой башни, в самом центре заводского комплекса. Там поднялся и отошел в сторону целый участок земли, а из-под него стало медленно показываться нечто огромное. Сначала Аларик увидел два треугольных глаза, горящих зеленым огнем, затем появились массивные плечи, длинные реактивные сопла и толстые пластины сверкающей серебристой брони. Корпус имел очертания человеческой фигуры, но если это был титан, он намного превосходил всех других титанов на заводе. Это был совершенно другой уровень.

— Антигон? — крикнул Аларик в вокс. Но появление этого монстра, казалось, только усилило сумятицу в каналах связи. — Антигон, что это такое?

Загадочное сооружение, окутанное белыми облаками охлаждающего газа, продолжало подниматься. Серебристая броня выглядела влажной и переливалась перламутром. В одну из рук было встроено многоствольное орудие — такое огромное, что Аларик о подобных даже не слышал. Вторая рука заканчивалась массивным кулаком, брызжущим голубоватыми искрами, словно окутанным энергетическим полем. Голова неспешно поворачивалась, окидывая взглядом заводскую территорию, и глаза бросали на корпуса стоящих вокруг титанов светящиеся зеленые блики. Машина уже поднялась в рост с самыми большими из титанов, но показалась из земли только до уровня коленей.

Оглянувшись, Аларик заметил, что оставшийся в живых техностраж из отделения Тарка карабкается по обломкам, неся на руках Хокеспур. Дознаватель держалась за его плечо одной рукой, а вторая рука и ноги безвольно свисали.

— Она ранена, — без всякого выражения доложил техностраж.

Аларик увидел в нижней части тела Хокеспур рану от лазерного снаряда. Кто-то из сервиторов зацепил дознавателя из лазружья. По отверстию, прикрытому обгоревшими краями скафандра, Аларик понял, что дело плохо. При других обстоятельствах дознаватель Ордо Маллеус могла получить помощь в лучших апотекариях Империума и, возможно, осталась бы в живых. На Каэронии Хокеспур, скорее всего, грозила смерть.

— Холварн, посмотри, не сможешь ли ты ей помочь, — попросил Аларик, затем обернулся к техностражу: — Оставайся с ней.

— Да, сэр.

Аларик не мог рассмотреть лица техностража под щитком шлема, но знал, что оно ничего не выражает. Механикус позаботились о том, чтобы лишить своих воинов любых чувств, кроме желания повиноваться. В каком-то смысле Серые Рыцари не многим отличались от солдат Тарка. Они тоже стали совершенно другими людьми по сравнению с теми, кем могли бы стать, если бы жили нормальной жизнью. Но такова была принесенная каждым из них жертва. Ради службы Императору Человечества им пришлось отказаться от многих человеческих чувств.

— Что это? — спросила слабым голосом Хокеспур, пока Холварн кончиком своего меча разрезал остатки скафандра на ее животе.

Аларик посмотрел назад. Теперь исполинская фигура почти целиком вышла из-под земли. Гладкая голова и огромные плечи возвышались над самыми высокими титанами, построенными Механикус Тьмы.

— Это титан, — сказал Аларик. — Я думаю, они послали его против нас.

— Покажите мне.

Холварн осторожно приподнял Хокеспур за плечи, чтобы она могла видеть титана. Женщина дрожала от боли, и теперь Аларик заметил, что лазерный снаряд пробил ее насквозь. Все внутренности были залиты кровью. Он удивился, что Хокеспур до сих пор не потеряла сознания.

— Я не думаю, что Механикус Тьмы его контролируют, — прошептала она. — Это титан имеет над ними власть. Мне кажется, это и есть Образец Стандартных Конструкций.

ГЛАВА 19