— Этот трус хочет ослепить нас и позорно сбежать, — сказал по вокс-каналу отделения Вонум.
— Нет, — возразил командир.
Он сражался лишь для того, чтобы на мгновение снять пелену с глаз и сделать еще один шаг, в шлеме раздался голос старого полковника:
— Мы в энжинариуме, лорд.
Мы. Значит, инквизитор была с ним. Они прошли через весь корабль, полный болезней, демонов и орков.
— Начните протоколы уничтожения корабля, — кряхтя от усилий, пытаясь поднять молот Немезиды над морем демонов и насекомых произнес юстикар. — Свяжитесь с капитаном Саалфранком, пусть настраивают телепорт на мой сигнал. Тем не менее, нельзя было допустить, чтобы великий демон ушел самостоятельно, необходимо было снова изгнать его. Он, напрягая каждую мышцу, опустил молот. Ударная волна раскидала мух и нурглингов, путь к Отцу Чумы был свободен.
Как один, Серые Рыцари открыли огонь. Освященные болты, снаряды пси-ленсера и пламя инсенератора, все это обрушили охотники на демонов на Ку'Гата. Демон взревел от ярости и боли.
— Мы покажем тебе нечто худшее, чем боль, мерзость, — взревел юстикар, и, не переставая стрелять, бросился к Великому нечистому. Тот лишь наклонился и его трон соскользнул быстрее молнии. Штейр принял на себя всю силу удара, несмотря на всю силу и веру, его отбросило на несколько метров назад, броня потрескалась. Нурглинги и мухи вновь окружили его, но охотник на демонов стряхнул их, как только встал. Только Гаред смог продолжить атаку, почти в упор нацелив пси-ленсер. Но внезапно, прямо перед дулом орудия возник Борсам, которого сжимал в руках Отец Чумы. Эпистолярий колебался.
— Стреляй, — завопил Серый Рыцарь. Это были его последние слова. Сохраняя серьезное, словно при проведении эксперимента выражение лица, великий демон разорвал Борсама пополам. Вдруг помещение наполнилась пламенем. Взрывы разрывали демонов на части, пол засыпало остатками из склизких тел и залило гноем. За первой волной взрывов последовала следующая. За ней пришли орки. Хитрый босс объединил соперничающие кланы зеленокожих, по максимуму вооружив их гранатометами. Пространство зала заполнили тысячи жаждущих битвы, ревущих от ярости гнусных ксеносов.
Браун вздрагивал каждый раз, когда по кораблю разносились утробные, склизкие, чавкающие звуки. Согласно инструкциям инквизитора он вырубил последние функционировавшие основные системы и духов защиты реакторов, с затем, одновременно, прервал подачу энергии на сдерживающие поля. "Пречистый свет" завыл. Судно пало, стало живым, и сейчас, получив смертельные раны и умирая, оно вопило. Клаус это ощущал всеми своими чувствами. Он провел полжизни в пустоте, в трюма вонючих транспортников, перевозивших его от одной войны в другой. Его ладони потели, он повернулся к рядам красных рун на контрольных панелях, экранах, и оборудовании автоматического восстановления. Он задался вопросом, как ему получалось контролировать себя после всего, что произошло за последним двадцать-четыре часа. Фуриа протянула ему мельта-бомбу. Она не сразу дала ее, предварительно долго, многозначительно смотря на нее.
— Я знаю, что мы можем умереть здесь, — сказал он. Тем не менее, я без колебаний выполню приказ.
Она кивнула и закрепила мельта-бомбу на основании варп-привода.
Разум и тело Гареда были отдельными сущностями. Плоть без сознания находилась в командной сцепке рыцаря-дредноута. Его ноги стали ногами машины войны, руки стали орудиями. Нечто маленькое, висевшее на груди, просто повторяло его движения. Он был Немезидой, и Немезида была им. Руки непроизвольно поднялись, кулаки сжались, реагируя на смерть брата. Единственным звуком, который мог произносить голос рыцарь-дредноут, был грохот орудий, и его слова перекрывали шум по всему кораблю, Раскрутившиеся стволы гатлинг пси-ленсера залили Отца Чумы волнами взрывов. Демон даже на замедлился, но отвлекшись, он не заметил великого меча Немезиды, устремившегося к нему. Клинок вошел глубоко, разрезая прогнившую демоническую плоть, Ку'Гат завыл от боли. Под его адамантиевыми ногами кипела битва: братья эпистолярия рубили, кололи и разрывали тела Нерожденных, но на место каждого изгнанного вставал еще десяток.
Нет, — подумал Гаред.
Нет, — послал он Немезиде.
Тяжелый инсенератор выпустил поток священного пламени прямо в отрытую рану, ихор полился на Рыцаря, разъедая керамит. Отец Чумы ударил руку с мечом, но доспех выдержал. Библиарий перенаправил поток психокинетической энергии от пси-ленсера к мечу. По клинку побежали голубые молнии, имматериум прожигал плоть Великого нечистого, та пузырилась и шипела, гной кипел, кожа вместо зелено-серого начала светиться серым. Ку'Гат широко разинул пасть, извергнув миллионы болезнетворных мух. Они окутали рыцаря дредноута. Силовое поле пало под таким натиском, сотни тысяч насекомых начали проедать броню, не причиняющие вреда по одиночке, но все вместе способные нанести урон.
— НИЧТО НЕ ВЕЧНО, — захохотал Нерожденный.
Эта была не просто насмешка, это был приказ. Начался распад.
— Братья, — вскричал Гаред. — Мне нужна ваша сила.
Он начал читать Песни Битвы.
Серые Рыцари услышали его, и ответили, голосом, умом и душой. Библиарий стал никем и всеми одновременно. Он стал Вонумом и Тигерном, Гундемаром и Ардаксом, все они, как один, сражались с чумоносцами, выигрывая время. Было мало что видно сквозь вспышки оружия Немезиды, разрубающего демоническую плоть. Ардакс потерял руку, ее отрезало сразу за плечом, когда мечи Нерожденных наконец пробили броню. Все тело горело огнем, в крови были сотни инфекций и вирусов, но Астартес продолжал сражаться. И конечно он был Штейром. Юстикар стоял у слияния двух морей, потоков орков и демонов. Там на него напал босс. Два гиганта, закованные в массивную броню, обменивались сокрушительными ударами, от которых в мгновение ока погибли бы меньшие сородичи. Мухи покрывали каждого из них, превращая воинов в размытые силуэты. На каждый удар Рыцаря тварь отвечала двумя, и, казалось, не устает, в то время как юстикар уже сражался долгое время, а броня потрескалась. Несмотря на то, что все охотники на демонов достигли, казалось, предела своих возможностей, они присоединились к нему. Вся воля Серых Рыцарей, их чистейший гнев, ненависть и вера, все это сконцентрировалось в психосиловом мече Немезиды.
Не обращая внимание на смертельные раны, Ку'Гат, словно яйцо, сжал силовое поле, защищавшее эпистолярия.
— ВСЕ УМРЕТ. Я ДАЮ ВАМ СВОЙ ДАР, ЗАКЛЮЧАЮЩИЙ В СЕБЕ ПРАВДУ.
Поле упало в сиреневой вспышке. Мухи атаковали командную сцепку, и тогда рыцарь-дредноут действительно закричал. Боевой клич отделения, который в унисон проревели Астартес, достиг даже самых глубоких мест "Пречистого света". Гаред крутанул клинок и вонзил его в торс демона, напрягая все силы. Но плоть Ку'Гата начала регенирироваться, зеленоватое мясо вновь отрастало, сразу за движением меча. Библиарий не сдавался, в попытке изгнать Нерожденного он позволил самой своей сущности течь по лезвию клинка, собираясь принести себя в жертву ради более высокой цели. Воплощенная скверна отшатнулась, бесформенный кусок плоти, что-то бормочущий. Гаред словно провалился куда-то, но, даже умирая, он ощущал присутствие юстикара. Штейр закричал:
— Сейчас!
Серым Рыцарям, Саалфранку, Хадриане и старому полковнику, одно-единственное слово.
Сейчас.
А затем пришел конец.
Эпилог
Взрыв реакторов "Пречистого света" уничтожил собранные из мусора хлам-корабли орков. Также он перегрузил пустотные щиты "Тиндариса", но в критически важных зонах их восстановили прежде, чем корабль получил сколько-нибудь значимые повреждения. Множество судов ксеносов, объятые пламенем, с разорванными корпусами, сияющими метеорами рухнули на планету, которую собирались захватить.