Министорума.

— Благослови тебя Император, капитан, — произнес капеллан, обращаясь к подошедшему Тулу.

Пальмариус качнул крозиус арканум в сторону капитана, слегка склонив навершие в беглом благословении.

— Капеллан, — просто ответил Тул, коротко кивнув головой. — Похоже, ты находишь сегодняшний денек хорошим?

Пальмариус развернул одну руку ладонью вверх в неопределенном жесте.

— Он довольно неплох, хотя мне не терпится приступить к Испытаниям Крови. За последние годы наш орден понес тяжелые потери, и Пятая рота пострадала больше всех. Тул понимающе кивнул, а затем указал на стайку мальчишек, устроившихся в тени ближайшего «Носорога» под присмотром одного из слуг ордена.

— На сегодняшний день мы едва смогли найти горстку кандидатов, капеллан, и, я уверен, ты согласишься, что мы должны продолжить наши поиски. В противном случае мы рискуем вернуться в орден с одним лишь скрипящим песком на зубах.

— И с позором поражения, — раздался третий голос из-за спины капитана.

Тул развернулся и увидел подошедшего библиария Нивена, изможденные черты лица которого скрывались в тени покрывающего голову психического капюшона; в руке Нивен держал психосиловой посох.

— Именно так, библиарий.

— Вы правы, — признал капеллан. — Прошу простить меня, но есть несколько молитв, которым я должен уделить внимание до того, как мы отправимся.

Когда капеллан ушел, чтобы проследить за духовным состоянием отряда, и особенно за скаутами Сайруса, Тул обратил свое внимание на библиария.

— Библиарий Нивен, — склонил он голову в кратком, но искреннем знаке уважения. Капитан всегда чувствовал себя не в своей тарелке в окружении служителей библиариума, и этот раз не был исключением.

— Капитан, я хотел бы доложить. — начал Нивен, но затем остановился, словно подбирая слова.

— Да, библиарий? — Тул подался вперед, испытывая любопытство. Способность библиариев видеть сквозь завесу времени, была хорошо известна и заслужила доверие среди Кровавых Воронов, однако, несмотря на это, у Пятой роты было меньше опыта в таких делах, чем у остальных.

— Что-то за границей завтрашнего дня? Нивен покачал головой.

— У меня нет предсказаний будущего, не в этот раз. Однако у меня дурные предчувствия. Тул сузил глаза, внимательно рассматривая библиария. Капитан и библиарий никогда открыто не враждовали, они оба были верны Императору и ордену, но им от природы достались очень разные характеры, которые часто заставляли их конфликтовать. Но, возможно, не только их взаимные выпады раздражали Тула. В M.38, во времена Люциуса, когда была потеряна вся Пятая рота, после чего все их преемники стали называться «Обреченными», Тайные Магистры ордена проследили, чтобы в Пятой было меньше библиариев, чем в других ротах. Так что, в то время как другие роты Кровавых Воронов имели намного больший процент библиариев, чем любой другой орден — в Первой роте их было, фактически, два полных боевых отделения, что было бы немыслимо для любого другого подчиняющегося Кодекс Астартес ордена — у «Обреченных» их было всего несколько, включая Нивена.

— Предчувствие, библиарий? — переспросил Тул, подняв бровь, отчего пара вживленных над ней золотых штифтов ярко сверкнула в лучах солнца.

Библиарий перевел дух, словно заглянув внутрь себя, прежде чем ответить.

— Знаете, капитан, я только недавно оправился от ран, полученных на Кронусе, и, в то время как тело мое излечилось, я иногда ощущаю, что мой дух все еще не восстановился.

Губы Тула сжались в линию.

— Вы полагаете, Нивен, — спросил он тоном, средним между грубостью и недоверием, — что я должен беспокоиться о состоянии вашей психики?

Капитан не мог не вспомнить имена других испытанных в бою библиариев Кровавых Воронов, в последствии обесчестивших себя — Фрайус, Акиос, Нокс…

Библиарий выпрямился, гнев на секунду исказил черты его лица, словно он был оскорблен намеком Тула. Однако в следующее мгновение он вновь упокоился и покачал головой, сдержанно ответив:

— Нет, капитан. Нет нужды беспокоиться на мой счет. Прошла всего неделя с тех пор, как меня проверил сам главный библиарий, признав чистым от скверны и более чем пригодным к службе.

Тул знал, что, как и все библиарии Кровавых Воронов, Нивен тщательно проверялся в библиариуме ордена с целью выявить признаки порчи. Проверка была необходима, дабы гарантировать, что библиарий не поддастся коварным соблазнам разрушительных сил или как-нибудь иначе уступит им, — ведь к этому были склонны все псайкеры.

— И все-таки я не могу избавиться от ощущения, что есть что-то… таящееся на краю моего сознания, чье-то злое присутствие, которое я пока не могу распознать. Оно лишь слегка касается моих мыслей, но, тем не менее, оно есть.

Тул на секунду задумался, обдумывая слова Нивена. Четыре золотых штифта были имплантированы в лоб капитана, по два над каждой бровей, и каждый из них символизировал столетие преданной службы Кровавым Воронам. Тул мог некомфортно себя чувствовать среди слуг библиариума, главным образом из-за относительно ограниченного опыта общения с ними в силу весьма ограниченного их количества в Пятой роте, но он не прожил бы достаточно долго, чтобы заслужить четыре штифта, если бы игнорировал советы библиариев. И если он проживет достаточно, чтобы носить пятый, это случится благодаря использованию всей доступной ему информации. Тул слишком хорошо это знал, так же, как и то, что боевой клич Кровавых Воронов содержал слова «знание — сила».

— Я приму ваши слова к сведению, брат-библиарий, — наконец сказал Тул. — И если природа этого скрытого присутствия станет вам известна, я надеюсь, вы не станете хранить молчание.

Нивен заметно напрягся, его лицо застыло. Поскольку признание библиария в неопределенности своих предчувствий отчасти послужило указанием на какую-либо слабость в нем, Нивен был не в том настроении, чтобы позволить Тулу счесть себя бесполезным.

— Я Кровавый Ворон, и, конечно же, я выполню свой долг, капитан. Тул кивнул.

— Ничего другого я от вас и не ожидал, библиарий.

День и ночь прошли, прежде чем отряд наконец нашел базар, состоящий из пары дюжин палаток, разбитых вокруг оазиса. Транспорт, такой как «Носорог» был редкостью в мире, где большинство людей путешествовали пешком или на лошадях, так что когда отряд приблизился, местные уже собрались на южном краю базара, со смесью страха у удивления ожидая их прибытия. Беспокойство и благоговейный страх жителей только усилились, когда Тул сошел на песок пустыни, возвышаясь даже над самими высокими из них.

— Кровавые Вороны пришли в поисках кандидатов для Испытаний Крови, — без предисловий объявил Тул.

Минуло более поколения с тех пор, как Кровавые Вороны набирали рекрутов на Кальдерисе, но старейшие обитатели базара все еще помнили Испытания Крови, а самые младшие выросли на рассказах об Императоре, восседающем на Золотом Троне на

далекой Терре, и легендарных космических десантниках, гигантах среди людей, которые защищают Империум Человечества от бесчисленных врагов, таящихся в необъятной темноте космоса.

Старейшины временной общины поприветствовали Тула и остальных на скверном низком готике, исполнили приветственные песнопения и пригласили Кровавых Воронов присоединиться к церемонии обмена водой. В землях, где пустыня могла целиком проглотить любого неосторожного путника, обычаи гостеприимства сложились тысячелетия назад, и ни одному кальдерианцу даже присниться не могло не поделиться водой с гостями своего лагеря.

Во имя Императора, Тул принял воду с благодарностью от имени ордена. Как и другие космические десантники, капитан не нуждался в жидкости, однако выпил в знак уважения к ритуалам кальдерианцев. Пусть, хотя ему и не нужно было утолять жажду. Набранная в колодце, вокруг которого собрался базар, вода была неприятной на вкус и солоноватой, едва пригодной для питья. Оолитовая почка Тула, один из имплантатов, превративших его в Астартес, конечно, была способна отфильтровать любые яды, проникшие в организм, сделав их безвредными, но она ничего не могла поделать с неприятным вкусом воды.